PULP FICTION ИЛИ ЗВЕЗДА НОВОГО ФЭНТЕЗИ?

ПОИСКИ РАЦИОНАЛЬНОГО В ИРРАЦИОНАЛЬНОМ МИРЕ АЛЕКСА МАРШАЛЛА © Серега Романенко

 

Необходимое предуведомление

Когда-то, много лет назад, один мой приятель, постарше меня лет на семь - восемь, - тогда это было все равно, что на целую жизнь, - расслабляясь с бутылкой портвешка на газончике, протянувшемся вдоль Институтского, мудро заметил, что хорошие мысли приходят не тогда, когда делаешь эксперимент, а тогда, когда пишешь статью на тему. Вроде бы спорная вещь, подтверждавшаяся, однако, раз за разом.

Если постулировать, что прочтение новой книги есть эксперимент, - хотя бы над самим собой, - то в очередной раз понимаешь, насколько был прав тогда мой добрый друг. Собственно говоря, предлагаемый ниже текст при рождении был задуман как этакое чистоплюйское ф-ф-у-у-у. О, я был возмущен тем, что вообще взялся это читать, возмущен авторскими нелепицами, переводом и много чем еще. Но практически сразу начал трансформировать уже написанное в некое изложение с маркерами, отмечающими основные нюансы, которых оказалось немало. В результате получилось то, что получилось. Для того, кто уже прочел обе книги и прочитанным озадачился, возможно, то, что сказано ниже, будет полезным при составлении собственного мнения, вовсе не обязательно совпадающего с моим. Тех же, кто еще не читал, - предупреждаю, - предлагаемый текст – сплошной спойлер. Лично я спойлеров не боюсь. Более того, так даже интереснее разбираться в литературе, как она есть, а не продираться, чертыхаясь, сквозь сюжет.

И еще. Я принципиальный противник раздачи оценок. Кем бы они ни раздавались. Выбор всегда остается за читателем.

 

С завидной оперативностью издательство «Азбука» приобрело права, осуществила перевод, и издала два первых тома трилогии Алекса Маршалла Багряная империя. Судя по напору, с которым действует издательство, вскоре следует ожидать выхода последнего тома, чего-то вроде Войны Среди Рдеющих Угольев.

Alex Marshall, A Crown for Cold Silver

Оригинал – 2015

Перевод А. Олефир

Издательства: «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2017

672 стр., 3000 экз.

-------------------------

Alex Marshall, A Blade of Black Steel

Оригинал – 2016

Перевод С. Удалин

Издательства: «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2017

544 стр., 3000 экз.

Следует упомянуть, что Алекс Маршалл – псевдоним, под которым пишет и издается Джесс Буллингтон (Jesse Bullington), и Багряная Империя – не первое его произведение. О нем известно, что родился в Пенсильвании, в детстве какое-то время жил в Нидерландах. В 2005 году окончил Университет штата Флорида со степенью бакалавра по английской литературе и истории. Живет в Боулдере, Колорадо. Любители раскапывать все обо всем сообщают также, что свои произведения наш автор пишет в какой-то степени под влиянием Босха.

Более того, на днях АСТ анонсировало издание «Печальной истории братьев Гроссбарт» уже с Джессом Буллингтоном в качестве автора. Хвалебные и пугающие отзывы можно прочесть по ссылке.

Однако автор предлагаемого текста не собирается заниматься раздачей оценок. Слегка озадаченный, он попытается понять, зачем потратил почти три дня на прочтение этой тысячи страниц, более того, понять, в чем разница между чтивом и чтением, и почему иногда полезно читать чтиво. Как никуда не торопящийся на прогулке человек, он постарается разобраться в сюжете, мотивах основных действующих лиц, их характерах. А также прояснить, откуда берется чуть заметный саспенс, ощутимо сгущающийся к концу второй книги.

Повествование начинается довольно стандартно, несколькими параллельными главами - ручейками, сливающимися чуть погодя в единый сюжетный поток. Итак.

  • Некий юноша, командир полка в чине полковника, приводит две сотни полковой конницы в ничем не приметную предгорную деревушку, называющуюся Курск. Все те же любители раскапывать все обо всем утверждают, что никакого отношения к русскому Курску этот не имеет, что это всего лишь название финской рок-группы. Скажу больше, – вообще не имеет значения, как называется эта деревушка. Значение имеет лишь то, что этот самый юноша – полковник, оставляя своих копейщиков в деревне, едет «посовещаться с женой старосты» в сопровождении телохранителей, - боевых монаха и монахини. При этом офицер размышляет о том, что неплохо было бы перестроить дом старосты в летний охотничий домик. Часть пути им приходится преодолевать пешком из-за крутизны склона. На месте их встречает жена старосты, - немолодая, крепкая, видавшая виды дама за сорок. С точки зрения молодого полковника – просто старуха. Кроме нее и облезлого пса в доме никого нет. Монахиню, Портолес, с неким приказом полковник отсылает вниз, в деревеньку, она уходит, с видимым трудом подчиняясь. Но почему сума, которой второй монах в шутку замахивается на Портолес, сочится кровью? Почему такой напряженной и подобравшейся становится хозяйка? Почему такой странный взгляд она бросает в сторону пса? Почему настойчиво просит полковника отказаться от задуманного? И почему, наконец, своих монахов-телохранителей молодой полковник называет про себя анафемами?

 

  • Некая принцесса, Чи Хён, в сопровождении трех спутников-стражей, сбегает с некоей Церемонии Равноденствия в Осеннем дворце императрицы Рюки, «Хранительницы Непорочных островов», и отправляется на тыквенные поля «в поисках духов». Беззаботная, нетерпеливая, чуть на взводе от предвкушения встречи с чем-то непостижимым, смирившаяся с предстоящим замужеством с одним из сыновей императрицы, ночью, она с преданными друзьями продирается через виноградные лозы над тыквенными грядками,
    Примечание

    - автор, похоже, ознакомился с таблицей совместимости растений с виноградной лозой.

    [свернуть]
    размышляя о тех, с кем ей придется расстаться. О брате Микале, «страже духа», смазливом Гын Джу, «страже добродетели», и о Чхве, «дикорожденной», «страже доблести», с рубиновыми глазами, острыми акульими зубами и маленькими черными рожками на голове. Читателю просто не дают времени задуматься обо всем этом, потому что ЭТО появляется.

 

  • Снова домик старосты. Полковник, молодой сэр Хьортт, в предвкушении чаепития прогуливается по домику и раздумывает о тех переделках, которые здесь произведет. О, какая большая библиотека! И какие красивые курительные трубки на каминной полке! Он и не предполагает, что его ждет. Задуманная им сценка смазывается вопросом, заданным напрямую, - Это… мой муж в той сумке? – Только его голова. – Бедный глупый офицер принимает за причудливое ругательство обращенный к нему вопрос, - Почему? ... Во имя шести связанных мною демонов, почему? – Лишь монаху эти слова напоминают о чем-то, но уже поздно. «Старуха» перебрасывает его через перила террасы головой вниз, на камни. Ах, «какой безумный, удивительный, великолепный день!»

 

  • Читатель переносится на север континента, в Мерзлые саванны. Следует пояснить, что местом действия первых двух книг является Звезда, - континент, на самом деле напоминающий звезду, в центре которой находится Багряная Империя, занимающая большую часть материка, к одному из лучей, северо-западному, примыкает архипелаг Непорочных островов, на противоположном луче – покинутая империя Эмеритус, ну и еще лимитрофы, - Угракар и ранипутрийские доминионы. Мерзлые саванны расположены на северо-восточном луче, в Кремнеземье, самой нецивилизованной территории, заселенной различными кланами. Один из них – клан Рогатых волков,
    Примечание

    С точки зрения биологии рогатый волк – нонсенс. Но такого будет еще много. Пожалуй, чересчур много.

    [свернуть]
    к которому принадлежит следующее действующее лицо – молодой человек по имени Мрачный, живущий с матерью, Лучшей, и наполовину парализованным дедом, Безжалостным, яростным злоязычным консерватором. То, что сообщается читателю о Мерзлых саваннах, выглядит довольно странно. Например, ужин из риса с маниокой можно объяснить лишь связями с торговцами с Непорочных островов. А то, что клан еще и пашет, и сеет, - заставляет задуматься о смысле, который вкладывается автором в слово «мерзлый». Хотя все время подчеркивается, что в саваннах холодно, мерзлая земля, иногда – тундра. И Мрачного, и его деда в клане ненавидят. Во-первых, потому, что Мрачный родился таким, а не иным. Он – «шаманьей крови», как выражается дед, у него - кошачьи глаза. И он видит демонов. А во-вторых, много лет назад они должны были умереть после боя с кланом Шакалов, по обычаю собственного клана брошенные всеми, в том числе Трусливым, дядей Мрачного, сыном Безжалостного и братом Лучшей, и самой Лучшей. Неплохой такой обычай. Но не умерли. Дядя Трусливый в очередной раз сбежал из клана, а восьмилетний малыш Мрачный доволок раненного деда домой. С тех пор Мрачный живет в мире собственных поэтических представлений, полностью полагаясь на советы и поддержку деда. А вот Безжалостный… Амбивалентный Безжалостный… Одновременно скептик и упертый ревнитель старины, хитрый и рассудительный, злоязычный и саркастический, учитель Мрачного и постоянная ноша внука. После того, как после ранения у деда отнялись ноги, Мрачный постоянно носит его на закорках. Вот так, с дедом на закорках, он сбежит от клана, с боем пробивая себе путь, в попытке отыскать дядю Трусливого. Вот так, с дедом на закорках, он пройдет полконтинента, попадая в очень странные места и пересекаясь с очень странными личностями, демонами, и ожившей Безликой Богиней. Для прочитавшего книги и просматривающего избранные места, эта глава служит как бы хронологическим репером повествования. Трусливый первый раз возвращается за две-три оттепели до рождения племянника. Второй раз уходит, когда тому – восемь лет. Следовательно, на начало повествования Мрачному 17 – 18 лет. И он может видеть демонов. И может искалечить обидчика, который на семь лет старше. И он пока еще не сомневается, хотя дед уже заронил семена, говоря о сыне, - «… он поступил мудро, что ушел, глупо, что вернулся, но еще мудрее, что смылся во второй раз.»

 

  •  «Что за потрясающий, безумный, чудовищный день!» Мы снова в домике над обреченной деревенькой, жителей которой как раз в этот момент поголовно режут. Полковник, с рукой, перебитой ребром ладони «старухи», с отрезанными большими пальцами, привязанный к креслу, стоящему на террасе. Хозяйка, собирающая вещи, сующая невесть откуда взявшийся боевой молот в петлю рюкзака, и уходящая в горы. И пламя пожара, разожженного хозяйкой, все ближе и ближе.
    Примечание

    А до того примечательная беседа об обучении стратегии курсантов. И фраза, брошенная хозяйкой, - Ничего удивительного, что ты бесстыдный придурок, коли позволяешь себя кормить этим фашистским дерьмом. О как!

    [свернуть]

 

  • Крайний юг континента Звезда. Пантеранские пустоши. Караван золотой молодежи в поисках приключений. Герцоги, принцы, графы, паши, тапаи, косяку, - аристократические отпрыски, жаждущие острых ощущений. Точные значения этих титулов так и остаются неизвестны. Да и важно ли это? И проводник, некто варвар Марото, взявшийся за это дело лишь из-за обещанного огромного гонорара. Человек, откровенно презирающий своих ведомых, которые представляются ему ничтожествами, абсолютно порочными пижонами, подстегивающими себя ядами насекомых, - насекотиками, и обкуривающимися до одури. Насекотики – это нечто совсем новенькое. Ну вот решил автор, что человек может улететь от укуса, например, скорпиона или многоножки, так же, как от тяжелого наркотика. Ну, пусть будет так. Чем черт не шутит. Проблема в том, что сам Марото еще совсем недавно был человеком, практически отъехавшим из-за потребления этих самых насекотиков. Возможно, поэтому эти аристократы в своем кругу именуют его животным. А ведь «было время, когда Марото указал бы на свои … доспехи,… оружие, на свои земли, титулы, имущество, не говоря уже о гребаном демоне, покорном его воле…» Но демона своего он профукал в наркотическом бреду, даже не представляя, каким образом и ради чего. А прочее …. Схватка на склоне горы с чудовищной ящерицей и последующие события заставляют его по-иному взглянуть на тапаи Пурну, экстравагантную девицу на вид лет тридцати, ведущую себя, как подросток.

 

  •  Ушедшую в горы хозяйку, имя которой наконец-то произнесено, - София, - догоняет её пес, Мордолиз, с истекающим кровью мальчуганом из убитого поселения на спине. Стрела, выпущенная взбешенной хозяйкой ему прямо в морду, отворачивает в сторону и уходит в ночь. Ребенок, по мнению Софии, обречен, однако поначалу хочется верить, что случится чудо, и он выживет, если учесть примечательный разговор Софии с псом, ее упреки и обвинения. И то, что она обращается к нему, как к демону. И то, что у того вновь шерсть лоснится, и выглядит он вовсе не облезлым старым псом. Чуда не случается. Утром мальчик мертв. Для чего автору вообще понадобился этот мальчик? Похоже, лишь для того, чтобы перебраться через заборчик недомолвок и намеков.Сам по себе прием не нов, однако в фантастике встречается нечасто. Навскидку из качественного вспоминаются «Создания Света, Создания Тьмы» Желязны, «Дракон Не Спит Никогда» Роберта Кука, и … и все. У Мартина в «Песнях Льда и Пламени» сюжет наоборот растекается ручейками по ходу повествования, - ровно так и произойдет во второй книге «Багряной Империи». Но практически все протагонисты уже перечислены.Итак, мы в мире, созданном Джессом Буллингтоном, и, надо отметить, - весьма причудливом мире. С одной стороны, - сродни Высокому средневековью, с развитыми торговлей, большими городами, сложившимся классом аристократии, с Багряной империей под властью королевы Индсорит. Есть порох, даже огнестрельное оружие постреливает временами во второй книге. Имеются регулярные воинские формирования с давней историей. Но сражаются в основном холодным оружием. Структура власти в Багряной империи дихотомична, - с одной стороны, Король/Королева, с другой – Папа/Папесса, причем последние - «Черные», возглавляющие Вороненую Цепь, - то ли церковь с культом Падшей Богини, то ли религиозный орден. Естественно, Церковь иногда явно, иногда подспудно, противостоит королевской власти. Безжалостный, дед Мрачного, утверждает, что «цепные» поклоняются на самом деле демонам. Так ли это, до конца второй книги не проясняется. Но демоны действительно присутствуют повсюду. Более того, являются действующими лицами всей истории. Существует таинство/обряд «связывания» демона, при котором демон вселяется в тело какого-нибудь животного и сопровождает хозяина, храня того до момента, когда, в обмен на исполнение единственного желания хозяина, получает свободу. Именно в результате такого обряда, проведенного почти тридцать лет назад Хортрэпом, которого многие считали самым страшным черным колдуном Звезды, хотя сам он полагал себя ученым, изучающим «оба мира», София, Холодная София, Кобальтовая София, Холодный Кобальт, и Пять ее отмороженных Негодяев связали демонов. Хотя подробности всей предыстории автором пока не раскрыты, - о них упоминается маленькими эпизодами, вставками, даже кричащими умолчаниями, - известно, что когда-то София, возможно, резчица курительных трубок по профессии, подняла восстание против обезумевшего короля-подонка Калдруута и во главе собранного ею Кобальтового отряда и крестьянской армии свергла его, убила и захватила власть в Империи. Причем использовались при этом методы вполне бесчеловечные.Да, демоны в мире людей присутствуют, но не принадлежат ему. Их мир – где-то там, в параллельной вселенной, и связь миров осуществляется через Врата, которых несколько на Звезде и на Непорочных островах. В этом месте хотелось бы упомянуть о вселенных Эверетта, однако без последней книги трилогии это было бы опрометчиво. И вряд ли автор, - медиевист и филолог, - погрузился бы в подобные спекуляции. Обыкновенный человек, попав во Врата, исчезает бесследно. Однако есть и такие, - колдуны, - которые могут практически мгновенно перемещаться между Вратами. Именно таким способом Холодный Кобальт попала во дворец в Диадеме и прикончила Калдруута. Провернул это, конечно же, самый таинственны персонаж повествования, Хортрэп, которого даже коллеги - Негодяи считали чокнутым.

    Следует отметить, что у всей этой истории есть, конечно, предыстория. Век Чудес, о котором упоминается лишь намеками, и о котором говорится, что завершился он тогда, когда Джетс-Тот скрылся под морскими волнами, превратившись в Затонувшее королевство. С тех пор море над ним стало Морем Призраков, затянутым постоянными туманами, точь-в-точь как Дымное Море у Дж. Мартина. Одновременно люди покинули Эмеритус на восточном Луче, превратившемся в Покинутую Империю. С тех пор лишь совершенно обезбашенные индивиды осмеливались сунуться туда. Судя по всему, именно такими и были в свое время София и ее Негодяи, а ныне - Мрачный с дедушкой на спине.

Марото после эпизода с подавлением заговора охраны и убийства заговорщиков, в котором активнейшее участие приняли Пурна сотоварищи, ведет караван обратно и в таверне совершенно случайно слышит разговор, в котором упоминаются действующие Кобальтовый отряд и его предводительница с синими волосами. Неужто София жива? Та, в которую он был влюблен и которая, как он думал, отвечала ему взаимностью? Та, чьему приказу служить новой королеве, Индсорит, он – единственный из Негодяев - не подчинился. Не подчинился, попытался низвергнуть Индсорит и потерпел поражение. Вернулся в свой клан в Морозных саваннах и принял данное ему имя Трусливый. Пытался быть таким же Рогатым Волком, как и его сестра. Настолько таким же, что бросил умирать отца с племянником на поле боя. Затем решил вернуться за ними, разминулся с мальчишкой, тащившим деда, и вновь ушел из клана. Со времени мнимой гибели Холодной Софии прошло двадцать лет, большую часть этого времени он провел в депрессии, в наркотическом, вернее, насекотическом, и алкогольном тумане. Он до такой степени опустился, что не мог припомнить ни того, как за дозу насекотиков отдал трубку, вырезанную для него Софией, ни того, каким образом расстался со своим демоном.

И вот все внезапно изменяется. Марото направляется к ней, к своей королеве. И вовсе неудивительно, что его сопровождают некоторые из его компашки щеголей, и, естественно, Пурна. Да полно - были ли они вообще просто никчемными щеголями? А может, предрассудки Рогатого Волка затуманили его восприятие? Может, он просто не разглядел стали, упрятанной под кожей и укутанной в роскошные одеяния бонвиванов и сибаритов? Наблюдать за трансформацией характеров – большое удовольствие. Автору этих строк попалось как-то мнение, что в Багряной Империи все темно, беспросветно и безнадежно. Конечно, это не так. Беспросветность и безнадега никак не сопрягаются вот с этой развеселой компанией. И со многими другими действующими лицами, великолепно прописанными автором.

Туда же, к Кобальтовому отряду, устремляется и София вместе со старинной подругой, кавалерессой Сингх, попутно организуя переворот в пользу сыновей кавалерессы в одном из доминионов. Но не сразу. После событий в Курске она, движимая желанием отомстить, виня в случившемся Индсорит, нарушившую, как она считает, их давний договор, через полконтинента добирается до самого дальнего из Непорочных островов, до родины Чи Хён, Хвабуна, в поисках одного из своих Негодяев, Канг Хо. И тут узнает, что тот является одним из отцов (именно так!) принцессы, которая с другим Негодяем, Феннеком, сбежала через Врата. И именно эта сладкая парочка – авторы авантюры с новым Кобальтовым отрядом и новой Холодной королевой. Но об истинной цели и смысле этого предприятия Канг Хо умалчивает. А второй отец, истинный правитель, Джун Хван, поручает ей доставить принцессу домой.

Туда же, догоняя Кобальтовый отряд, устремляется и имперский Пятнадцатый полк под командованием своего старого полковника Доминго Хьортта, отца незадачливого сынули, обуглившегося на террасе домика старосты. Его сопровождает брат Ван, доверенное лицо Черной Папессы, у которого свое тайное задание. Ирония судьбы – Пятнадцатый полк и его командир, всегда стоявшие на стороне королевы, - исполняют тайные распоряжения Вороненой Цепи. А дикорожденная анафема Портолес, воспитанница Цепи, в сопровождении освобожденного ею воришки, плута и еретика Бориса, практически повторяет путь Софии, стремясь передать той послание от королевы Индсорит и убивая по пути собратьев - монахов.. По пути полковник Хьортт умудряется обезглавить случайно заехавшего в его лагерь принца, - жениха Чи Хён, выдать это убийство за дело её рук, и отослать голову принца матери – императрице.

Туда же пробирается и Мрачный с дедушкой на спине в поисках Трусливого, уже зная, что Трусливый и Марото – один и тот же человек. Хотя о Марото он вообще ничего не знает.

Как и следовало ожидать, пути всех их пересекаются с Хватальщиком Хортрэпом.

Автор умудряется замешать такое дикое варево, которое, кажется, расхлебывать и расхлебывать. Но при этом получаешь еще и необыкновенное удовольствие. Рельефно обрисованные характеры, филигранные интонации, тонкая недосказанность и удивление от собственного желания понять, где же спрятано то главное, о чем не говорится ни слова. А ведь оно есть!

Перипетии маленького отряда Марото, ставшего разведывательной партией Кобальтовых, их схватка со стаей настоящих рогатых волков, после которой у Пурны появляется шкура и голова убитого рогатого волка. Их бегство напрямик через лагерь Пятнадцатого полка вместе с преследующей их стаей хищников, искалечивших полковника Доминго. И последствия этого, вылившиеся в согласие полковника на некие действия брата Вана.

Портолес, встретившаяся, наконец, с Софией, и той чуть не убитая, имевшая с псевдо«Софией» длительную и очень познавательную беседу, и так и не преуспевшая в своей миссии. Хортрэп, таинственный колдун, убивающий Портолес под речитатив собственного зловещего монолога. Встреча Марото с семейкой, описанная с черным юмором, и столь же обескураживающий выход Софии. Урок, преподанный многомудрой Софии Пурной. Все сплетается в такой плотный клубок взаимоотношений, взаимной неприязни, влечений, зависти, взаимонепонимания, откровений и недоговоренностей - только держись.

На первый взгляд смущает то, что для автора как бы не существует любви в высоком её изводе. На удивление мало настоящих любовных сцен и слишком много любовного томления, сексуальных переживаний, фантазий и извращений. Любовь, которую София питала к мужу, и за которого собралась мстить, постепенно истончается, подернутая дымкой времени, и сменяется обыкновенным желанием, смешанным с сожалением. Точно так же, как и у Марото, с той лишь разницей, что он никогда и не ведал ничего похожего на самоограничение. Более того, у нормального гетеросексуального человека сам подход автора к сексуальным отношениям может вызвать сложные ощущения. Гомо-, лесбо-, микс- любовные отношения – все это вываливается на читателя и вполне может кого-то ошарашить. Поневоле задумаешься о том, к чему в конце концов привела революция детей-цветов в 60-х. Смена партнеров, пусть даже в смущении, – это в порядке вещей. «Страж добродетели» принцессы в качестве ее любовника. А чего стоят обращенные к нему же слова Чи Хён, - Если позовешь Мрачного и уговоришь его согласиться на тройное удовольствие, мы проведем эту ночь как последнюю? (гл.22, Клинок из черной стали). В общем, воплощение лапидарного «если Бога нет, - можно все». Вот с богами в мире Маршалла проблема.

Поначалу может показаться, что автор просто испытывает затруднения в сексуальном плане и вытесняет это в свои книги. Но все же одолевают сомнения. Может, именно эта аморальность представляется ему естественной в неестественном мире? Может, тот же вопрос можно задать и нашему сегодня? А ощущение какой-то неправильности всего происходящего начинает сопровождать уже примерно с половины первой книги трилогии, усиливаясь после преинтереснейшей беседы сестры Портолес с первым отцом принцессы, Джун Хваном, относительно природы происшедшего в конце Века Чудес катаклизма (Корона за холодное серебро, часть 2, гл.6). Ну а после разговора Хортрэпа с Портолес, закончившегося убийством последней, саспенс сгущается, и источником его является именно зловещий Хватальщик, мотивы которого лишь единожды высвечиваются именно в этой сцене.

Итак, все, что совершали все персонажи в течение года после резни в Курске, приводит их на небольшой клочок земли в предгорьях Кутумбанского хребта у подножия Языка Жаворонка. Здесь расположились лагерями кобальтовые и преследующий их пятнадцатый полк. Попытка королевы Индсорит не допустить бойню провалилась со смертью Портолес. Сражение начинается и по ходу превращается в безумное жертвоприношение. Вороненая Цепь добивается своего ценой гибели и исчезновения в открывшихся гигантских Вратах почти всех солдат полка, традиционно противостоявшего Церкви, а заодно и значительной части кобальтовых. В ходе схватки Пурна получает смертельное ранение. От случайной стрелы гибнет Безжалостный. Марото, одурманенного насекотиком, обезумевшего после отказа Софии спасти девушку, - вынужденного отказа, заметим, - хватает в охапку Хортрэп и … через образовавшиеся Врата переносит на какой-то утес на незнакомое побережье, а затем оставляет его там. Одного. Безоружного. Мрачный в поисках Марото встречает злонамеренного, напропалую лгущего Хортрэпа и уверяется, что дядя сбежал, - снова! София, безошибочно доверяя интуиции, берет Хортрэпа за жабры и впервые не Мордолиз улепетывает от колдуна, а Хортрэп, в ужасе глядя на скалящегося Демона, выкладывает все, что узнал от сестры Портолес и кое-то еще впридачу.

А Марото, … Марото полон решимости «убивать всех до единого, кто хоть сколько-то замешан в его ссылке … и смерти ближайшего друга.» Так и не ведая того, что Дигглби над истекающей кровью девушкой обратился за помощью к своему комнатному песику, Цезарю. Да, паша Дигглби, единственный из «пижонов» выживший во всей этой суматохе, сибарит и большой любитель закинуться и отъехать, как-то незаметно превратившийся в бойца, как, впрочем, и пропавшие без вести граф Хассан и герцогиня Дин, жертвует своим демоном ради Пурны. И тот спасает ее, заживляя распоротую бедренную артерию. Еще та сцена.

В лагере кобальтовых появляется второй папаша принцессы, Канг Хо, все еще надеющийся удачно провернуть затеянную им авантюру. Известие о том, что провокация полковника Доминго вполне удалась, и императрица Рюки объявила войну кобальтовым и пообещала награду за голову Чи Хён, выбивает из колеи не только ее, но и всех посвященных.

Но все это меркнет в свете того, что узнала София. «То, что первые новые Врата на памяти людей разверзлись прямо у их ног, уже было достаточно жутким сигналом, возвестившим, что силы более могущественные, … активно ищут возможности перекроить мир. Но была и другая часть церемонии, … чтобы завершить ритуал.»

А тут еще полковник Хьоррт, совсем не тот, которого она оставила в домике на террасе, а ее старинный знакомый по той, прежней войне, папаша юного дурака, столь же упертый, как и прежде, но гораздо более подлый.

И корабль недоброй знакомой Софии, - Бань Ли, пробирающийся сквозь туманы моря Призраков.

На этом заканчивается повествование в первом томе трилогии. И лихо закрученный сюжет, великолепно прорисованные характеры и неодолимое желание узнать вынуждают немедленно приступить ко второму тому.

Собственно говоря, все события второго тома трилогии сосредотачиваются вокруг четырех протагонистов (если не принимать в расчет Хортрэпа, по-прежнему таинственного, но после того, что сотворили с ним София и ее демон, уже не столь инфернального), сжаты в очень малый временной промежуток, и вновь растаскивают сюжетную линию на четыре потока: линия Софии, линия генерала Чи Хен, линия Марото, линия Мрачного и Пурны. Все прочее – это турбулизирующие основное действие персонажи, придающие повествованию приключенческо-авантюрный налет.

При этом где-то на заднем плане зловеще маячит Вороненая Цепь и последствия проведенного ею на поле у Языка Жаворонка темного обряда. Непосредственный результат – это новые Врата и «всплывшее» Затонувшее королевство, Джекс-Тот. На берегу которого и оказывается Марото. Как оно могло быть затонувшим, если заросло джунглями? Если в нем водятся такие чудища, одно из которых напоминает Баньши, только молчаливое? И что происходит в «смежной» Покинутой Империи Эмеритус? Каковы, в конце концов цели, преследуемые Цепью и Черной Папессой, захватившими власть в Багряной империи и ввергнувшими королеву Индсорит в узилище? Ответов во втором томе мы не получим.

После нежданной «победы» изрядно поредевшая Кобальтовая компания

Примечание

В данном случае – аллюзия с Каталонской компанией XIV века, терроризировавшей Малую Азию, Пелопоннес и Среднюю Грецию. Кстати, тоже наемниками.

[свернуть]
оказывается снова заблокирована уже другим имперским полком, уже с другим, но столь же подлым командиром. Заблокирована не только физически, но и морально. Бывшие Негодяи – капитаны Чи Хён оказались на перепутье. Им предстоит решить, что делать дальше. Лже-Кобальт, эта дерзкая девчонка, побуждаемая чем угодно, но только не мудростью непрожитых ею лет, отказывается исполнять первоначальный план хитроперекрученного папаши Канг Хо, нацелившись уже ни много ни мало на Багряный трон. Мрачный сидит над протухающим трупом дедушки (хотя на морозе для этого еще рановато), ему чудным виденьем является принцесса. И … и они стоят, «обнявшись, под непрекращающимся снегопадом, и им тепло. Но не совсем.» Вот это вот «но не совсем» придает сцене совсем уж сюрреалистический налет. Все-таки автор умеет и любит поглумиться над штампами. Даже если не принимать во внимание кольчужные лифчик и трусики Чи Хён, - поначалу ее единственное одеяние в бою. Оригиналу, Софии, в давние времена такое и в голову не приходило.

Хотя вся эта псевдояпоно-китайщина, псевдоиндостанщина с ранипутрийцами – псевдораджпутами, с ожидаемым шаблоном поведения «этнических» персонажей вполне может быть простым следованием штампам. Осознанным, или не вполне осознанным. Все-таки придумать что-то свое, оригинальное, не только требует бόльших трат интеллекта, но и чревато тем, что мы можем наблюдать на примере несчастного Джорджа Мартина, который никак не может разобраться с сотворенными им сущностями. У него в Песнях огромная часть текста посвящена вполне рациональным вещам в духе Мориса Дрюона и хроник Фруассара. Но этому рацио противостоит нечто, иррациональное по сути, занимающее очень малую долю текста, но определяющее ход сюжета. И Мартин вот уже который год никак не может сформулировать свою «теорему Вейерштрасса» для последовательностей событий на пространстве Эстероса. Впрочем, не у одного Мартина есть проблемы с завершением своего эпоса. И не следует торопиться и наскоро давать скороспелые оценки.

Однако, возвращаясь к тексту. Последствия демонического исцеления Пурны заставляют задуматься о природе дикорожденных, анафем, - как их называет Цепь. В течение нескольких коротких дней в лагере кобальтовых происходит этакое бурленье говн, - несколько безобразных сцен, включая почти удавшуюся попытку Софии сбросить пленных кавалеристов Пятнадцатого полка в бездну Врат и её драку с Чи Хён, в промежутках избиения которой соратницы высказывают все, что они думают друг о дружке. Провалившаяся попытка повешения арестованной Кобальтовой Королевы несколькими мерзавцами - ветеранами из отряда, - теми, действия которых, в том числе, в свое время вынудили молоденькую Индсорит отправиться в Диадему мстить. Сплющенная, изуродованная королевская корона, принесенная Мордолизом. Любопытный теологический спор Пурны и Дигглби, заставляющий вспомнить слова сестры Портолес о том, что «все на свете – теология». Размежевание оставшихся четверых Негодяев, из которых лишь Сингх со своими раджпутами ранипутрийцами сохраняет трезвость мышления. И завершающим аккордом – атака таоанского, бывшего имперского, а ныне цепного полка на остатки кобальтового отряда, превратившаяся в кошмар в результате какого-то безумного ритуала, проведенного Хортрэпом.

И снова со второй половины второй книги сюжет дробится. Вот Пурна с Дигглби в сопровождении сладкой парочки, - Мрачного и бывшего Стража Добродетели, - путешествуют сквозь холода и снега в поисках Марото. А направление им указывают карта и магический компас, полученные от Хортрэпа. И, судя по всему, их ждут те еще приключения.

Мало было дедушки Безжалостного, но вот в игру вступает мамаша Мрачного, отправившаяся на поиски своих беглых родичей. И вовсе не для того, чтобы воссоединиться с семейством. Как бы между прочим, отметим полное гендерное равенство в очередной англоязычной книжке. И иногда это выглядит нелепо до тошноты. – Этакое отрицание собственной истории. Увы, но писал это не держащий марку достоверности Дж. Мартин.

София, прихватившая спутника Портолес с собой, перенесенная своим демоном через Врата прямо в Диадему, в ожидании прибытия всего Кобальтового отряда.

Хортрэп, в котором что-то надломилось после устроенного им дьявольского представления. Хортреп, неожиданно откровенничающий с переломанным и обездвиженным полковником Доминго Хьорттом. Хортрэп, который по-прежнему двурушничает и, возможно, лжет. Зачем? Для чего?

Чи Хён, вечером того же дня получившая через отца известие о том, что Непорочные острова в осаде и атакованы монстрами Джекс-Тота, а также прощение и просьбу императрицы привести свой отряд, изменяющая на ходу планы, и не сумевшая известить об этом Софию.

Марото с его спермотоксикозом, вожделеющий круглой попки капитана Бань. И вся их маленькая команда, столкнувшаяся с чем-то чуждым в Джекс-Тот.

И финал в стоп-кадрах:

Мрачный, приготовившийся к схватке с матерью.

Умирающий, истыканный стрелами Канг Хо.

Чи Хён, со своим полуживым демоном прыгающая во Врата Отеана.

София, с Индсорит на руках. Сомневающаяся в том, что королева выживет, ждущая рассвета и прибытия кобальтового отряда. Который не придет.

Марото, плененный неведомо кем.

Бань, готовящаяся освобождать его.

И предчувствие апокалиптической войны.


Несколько слов о переводе. В отсутствие оригинала имеет смысл лишь отметить несколько моментов.

Удивительно, но все варианты с fuck переводятся без единого упоминания слова «черт». Если переводчиком первой книги была дама, которой как бы простительно неведение (хотя и странно для переводчика) русской обсценной и заменяющей её лексики, то второй перевод выполнен мужчиной. И вот вместо изящного «ети-т-твою-мать» появляется драть твою мать, вместо «черт!» - драть!, драть твою рожу, вместо «хренова туча» - демонская туча, и т.д. и т.п. При этом не к месту употребляется такой чисто русский термин, как «мудак», звучащий весьма оскорбительно. При всем при том примечательно, что некоторые читатели в сети упрекают переводчиков в слишком частом, на их взгляд, употреблении термина «гребаный». Счастливые! Они, видимо, не вращались в среде, где матом не бранятся, а разговаривают.

Неясен смысл использования термина - новодела ястроглаз для подзорной трубы. Скорее всего, именно автор несет ответственность за использование в одном предложении слов – новоделов ржаногонь и вино, тубак и сигара, сигарилла, калди вместо кофе, а также персонажей греческой мифологии, - песня о похотливых приключениях Блудливого в Логове Минотавра. Наш автор по каким-то причинам явно не желает пользоваться бритвой Оккама. Странно также использование кобальтовыми наручников в полевых условиях. То, что «пергаментный фолиант» в оригинале, скорее всего мог быть тетрадью из пергамена, - оставим под знаком вопроса. Но задумаемся о квалификации переводчиков, прочитав «копали тихую сапу» - достаточно разобраться в происхождении термина и в том, когда употребляют выражение «тихой сапой». Равно как и представление о том, что в лайковых перчатках руки потеют от перегрева. Или механический, не к месту, перевод gambit как гамбит. Но вот слово «великомудро», - это нечто. Такого в обеих книгах не так уж и много. Но диссонанс … диссонанс! Это воспринимается, как, например, если бы Лебединое озеро исполняла труппа Тектоник.

Но в остальном перевод хорош. В меру высоких и низких регистров в повествовании и в диалогах. В меру брутальности и обсценности.

Иногда, но, признаться, все реже и реже, ловишь себя на мысли, - бред сивой кобылы! Но ведь и бредят, случается, интересно, не так ли?

А вот, для сравнения, вишенкой на торте, настоящий, совершенный во всех отношениях, бред:

…Удар гизармой отрубил ему обе ступни.

– Смерть и Слава! – воскликнул эльф, шагая вперед на щиколотках. Он оставлял за собой круглые лужицы золотистого ихора . Его крис с волнистым лезвием одним ударом обезглавил пару мумий.

А мумия, которая отрубила наемнику ступни, согнулась и со свистом нанесла еще один удар своей гизармой. На этот раз солдат постарался изо всех сил. Широкое лезвие, на котором была изображена сцена, где профессора поедают мозг своего коллеги, который не смог использовать инклюзивный язык, отрубило ноги эльфа по колени.

–Я еще и не начал сражаться! – воскликнул наемник, делая еще один короткий шаг вперед...

Это – Р. Желязны, "FOREVER AFTER" 1995, написанная, как и бόльшая часть позднего, в соавторстве, опубликованная после смерти автора, переведенная на русский и изданная АСТ под названием «После победы». Нет предела совершенству.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

10 − восемь =